Приснился северянину, родовому казаку странный сон: стоят в одной очереди люди разных национальностей – в тундровиков записываются, реестр составляют, «олений» орнамент на портки шьют. Любо, говорят, нам, строганину есть, а коли кто в компетенции нашей усомнится, вот им наши школьные аттестаты с оценками по КНЯ – культуре народов Ямала! В ужасе казак проснулся, перекрестился, да и усмехнулся с горечью в сивые усы. Правду ученые говорят – ночные кошмары рождаются наяву…
В церковной лавке Петропавловского храма Салехарда семь лет назад появлялось, первое издание Словника, но прихожане быстро раскупили его. Накануне Благовеста второе издание Словника – энциклопедии слов и понятий, связанных с казачьим укладом, их служением Богу и Отечеству, топонимикой автор-составитель снова передал в лавку храма святых апостолов Петра и Павла в качестве благотворительного взноса в строительство нового Преображенского собора. С момента, когда здесь же можно было приобрести первое издание книги, томик Словника изрядно потяжелел, прибавив в весе примерно 3300 новых – старых слов. Теперь в нём их почти шесть тысяч!
Тайны казачьего говора
Автор труда – Валерий Степанченко, атаман ОПКЛ, кубанский родовой казак в восьмом поколении, изначально планировал обобщить хотя бы три сотни казачьих терминов, сохранить для потомков уникальное звучание, станичный говор каждого из одиннадцати казачьих войск: «будто одно и то же понятие на Дону или Кубани по-разному звучит». В процессе работы выяснилось, что, несмотря на разную историю и расстояния (к примеру, от Оренбурга до Новочеркасска 1559 километров), и донские, и уральские, и сибирские, и кубанские, и все прочие казаки прекрасно понимают друг друга! Все эти загадочные «матани», «кубари», «загребы» и «килимы», для них, что слова любимой песни, чей смысл впитан с молоком матери. А если и есть различия, так разве что в переменных гласных и ударениях. Это ли не доказательство того, что казаки – не просто род войскового братства, но особый род людей, из поколения в поколение живущих по своим традициям и обычаям? В иных условиях в их среде не могло зародиться такой устойчивой терминологии. Этим они и отличатся от моряков, танкистов или летчиков, каждый из которых в отдельности изъясняется в манере, присущей той территории, на которой он родился и вырос.
Кстати, об устойчивости. Еще в 2010 году, после первого издания Словника, мне довелось обратиться к Валерию Степанченко с вопросом:
- «По какому принципу вы определяли принадлежность слова к казачьему говору? А вдруг это просто старорусский термин, сохранившийся в казачьей среде в силу долговечности её уклада? По крайней мере, мне показалось, что часть из того, что вы представили в своей книге, употребляют в разговоре не только казаки. Да и этимология отдельных слов мне, как русскому человеку, понятна». Мой собеседник, казалось, даже обрадовался такой постановке вопроса:
- «Правильно! – ответил он. – Потому-то и не правы те, кто казаков от остальной России отделяет. Конечно, есть среди собранных мной терминов и старорусские слова, которые и поныне в ходу в средней полосе России. По сути, словарный запас казаков, их говор является не просто хранителем культурного пласта этой этнокультурной общности, но и неразрывен с историей русского, славянского мира! Ведь даже запорожцы никогда не говорили на украинском языке! Они и говорили, и письма свои писали по-русски. Сейчас это многие ученые подтверждают»…
Казаки стебут – малохольные лежат!
К сожалению, Словник не в силах прояснить происхождение каждого из шести тысяч собранных в нём слов. Конечно, можно согласиться с теми учеными, кто утверждает, будто значительная часть словарного запаса казаков имеет тюркские корни и, на этом успокоиться. Так почему же тогда в казачьем говоре так много «акающих приставок» у слов, в которых без труда угадываются исконно русские корни? Да, бытует мнение, что почти все начинающиеся на «а» слова в русском языке – существительные пришлого рода: французские, татарские, иранские термины, успешно ассимилировавшиеся в российскую языковую среду. А может быть, всё несколько иначе? Может быть, в процессе европеизации России, начавшейся еще в петровские времена, не наши предки брали и переиначивали чужие слова, а пришлые «специалисты» с акцентами всех народов Европы, исковеркали русскую речь? Может быть, тогда-то и потеряли многие слова изначальную «а», и только в казачьем говоре она сохранилась.
Читаем Словник: аркать – громко говорить или кричать, ругаться. Нет такого слова в обиходной русской речи. А ведь русский корень слова очевиден – рык, рыкать… В Словнике около двухсот акающих словечек. И лишь часть из них явно имеет иноземные корни. У остальных же до боли родное звучание: ашать – кушать, алёный – пёстрый, абрёутень – здоровенный лентяй.
Временами Словник поражает своей… современностью! Жаргонное словечко «стёб», появилось в среде тусовщиков на рубеже 70-80 годов прошлого века, а к концу перестроечных времен стало прямо-таки незаменимым, когда нужно было чётко и кратко охарактеризовать жестокий характер шутки, насмешки, издёвки. Кто-то искренне верит, что это слово произошло от английского stab – удар, рана. Вот только как-то не верится, чтобы самобытные великодушные казаки взяли это словечко взаймы у высокомерных англосаксов, когда есть своё, старинное, хлесткое стебло – ручка, рукоять плети и стебать, то есть, бить плетью. И даже: стебануть – стегнуть, ударить.
Велик и могуч русский, сиречь хранитель его – казачий язык! У англосаксов – бла-бла-бла, а у кубанцев «акающее» – алала…
И всё же Словник не только о словах, но и о людях, о казаках, которые эти слова знают, балакают и применяют. Не с шашкой наголо, но с верой в Бога и неистребимым трудолюбием, уважением к традициям предков, стоят они на страже своего культурного наследия. И именно это обстоятельство, а не запись в реестровой книге и выданные по разнарядке папахи делают их казаками, вольными, а не наёмными людьми. Воистину, многие из тех, что ныне гордо именуют себя казаками с реестровой приставкой, не имеют никакого отношения ни к говору, ни к культуре, ни к истории этой древней и самобытной общности людей. И их, этих ряженых становится всё больше. В отличие от родовых казаков, не поймут они и десятой части Словника…
Эра культурного плагиата
«Сегодня пошла мода на казаков. И каждый губернатор, глава муниципалитета старается вокруг себя создать и руководить такими ряжеными казаками, поманив их рублем, несмотря даже на то, что среди таких казаков в кавычках, родовых отродясь не было. Ведь таким способом вымывается сама основа, казачий дух и его исконные традиции» – сетует автор Словника в предисловии к нему. А при встрече добавляет: «Современное оказачивание, в определенной степени, губительнее расказачивания первых лет советской власти. Большевики убили или пустили по миру многих казаков, но они не занимались культурным плагиатом. Политика нынешних властей пагубно влияет на родовых казачат, которые, порой, еще не в силах уловить радикальную разницу между родовым казаком и ряженым из реестра. Оно и не мудрено, ведь у тех и у других одна и та же форма, название. Если на этом этапе мы потеряем молодежь, возрождение родового казачества если и не прекратится, то очень серьезно замедлится».
В подтверждение этих слов Валерия Степанченко хочется привести и собственные наблюдения. Недавно мне довелось побывать на слёте команд кадетских корпусов. Были там и родовые казачата, и просто одетые в черкески мальчишки. Все очень искренние, целеустремленные, патриотичные ребята. После очередного этапа соревнований стоял я в сторонке с одним реестровым атаманом. Ему захотелось покурить и, так как я фотографировал мероприятие, он попросил меня не брать его в кадр. А в это время, где-то вдали, тренировались казачата, которых он еще недавно распекал по-поводу вреда курения. Это к слову об искренности…
А теперь вернемся к авторскому Предисловию Словника: «Недавно в Москве пришлось наблюдать картину, когда две молодайки были обряжены в черкески с погонами, туфельки и при этом обе были с голыми ногами. Картина, прямо сказать, отвратная. И не понимают такие горе-казачки, что в прежние времена, такого просто быть не могло. Ведь и у настоящих казачек был свой прекрасный наряд, в котором они ходили и очень эффектно выглядели хоть в быту, хоть на празднике, хоть в храме. Но винить нужно не их, а тех, кто это допускает и не видит в этом ничего дурного»…
Возрождать, так всем миром!
Прусский король Фридрих Второй подарил миру крылатое выражение: «Русского солдата мало убить – его надо ещё и повалить на землю!» Истинная суть этой фразы познаете на примере истории казачества. Сколько не убивали большевики казаков, сколько не расказачивали, повалить на землю так и не смогли. Потому-то немногочисленные потомки тех, кого хотели истребить как класс, с крушением СССР моментально проявили свою природную способность к самоорганизации и возрождению.
Возрождению казачества посвящен один из разделов Словника – Хронограф Обско-Полярной казачьей линии 1990-2015 годов. Кстати, наверное, поэтому изменилось и название книги (в первом издании «Говорим, гутарим, балакаем и применяем!») Хронограф адресован всем, кто интересуется новой историей родового казачества. Заинтересуют пытливого читателя и разделы, посвященные православию в казачестве, одежде вольных людей, их оружию и экипировке.
И, самое главное, в конце книги есть несколько чистых страниц для записи еще не вошедших в издание слов и определений. Уж если гутарить, то хором, а возрождать – так всем миром!
Андрей Павлов
19 апреля 2016 года
PS. В качестве благотворительного взноса, 100 экземпляров книги автор передал на строительство Покровского кафедрального собора. Спрашивайте и приобретайте книгу в церковной лавке храма святых апостолов Петра и Павла г. Салехарда.
Книга направлена в Государственный музей-заповедник М.А. Шолохова, библиотеки музеи городов Салехарда, Тобольска, Тюмени, Краснодара, Новочеркасска и опубликована на сайте «Летка.РФ»