Валерий Иванович, Ваша трудовая биография, Ваши книги, статьи, оценки, комментарии – достоверный источник важной и интересной информации, ведь именно в годы Вашей активной многогранной деятельности произошли знаменательные перемены в стране, в нашем субъекте. Органы местного самоуправления, органы государственной власти, в которых Вам довелось работать, решали трудные, часто нестандартные задачи в сферах государственного строительства, конституционного права и многих, многих других. В одной из Ваших книг узнала, что в числе прочих Вы решали вопросы передачи православного храма в Салехарде городскому приходу. Именно об этом хочу попросить Вас рассказать самым подробным образом.

Итак, первый вопрос: когда, кто и при каких обстоятельствах обратился в городской Совет (или лично к Вам) с такой просьбой?

С того времени прошло более тридцати лет, и назвать конкретных людей сложно, ведь это было не одно обращение. Я работал в Салехардском городском исполкоме Совета народных депутатов, был депутатом, и тогда уже повеяло переменами в обществе. В 1989г. мне довелось пройти процедуру избрания на альтернативной основе на должность председателя горисполкома Совета народных депутатов, по-нынешнему – главы города Салехарда, поэтому шла обычная работа и рассмотрение поступивших обращений жителей. В тот период и стали появляться устные и письменные обращения от верующих созданной православной общины о возвращении старинного здания бывшего храма святых апостолов Петра и Павла 1894 года постройки.

Следует отметить, мы, я имею в виду городские власти и депутаты, в решении городских вопросов добились по тем временам многого, в том числе и статуса административного центра, но полноты полномочий не было. Просто так вернуть старинное здание было нельзя, тем более что в нём располагалась городская детская спортивная школа и проходили тренировки. Да я и сам занимался там карате. При этом влияние коммунистической идеологии и особенно влияние партии на городскую власть было ещё сильным. Но жизнь требовала перемен. Весной 1990 г. прошли выборы первого Совета народных депутатов новой перестроечной волны, и я, будучи избран депутатом, шёл работать непосредственно в городской Совет народных депутатов заместителем председателя.

Вспоминая о тех временах, отмечу, что тогдашний председатель городского Совета был выдвиженцем КПСС и, как сейчас сказали бы, находился «под колпаком» партийного контроля. Это, конечно же, ощущал на себе и я, зная систему изнутри, но свою позицию всегда отстаивал на всех уровнях. Мне даже в партийной характеристике при аттестации написали, как недостаток: «имеет свою позицию и отстаивает её». Поэтому в решении вопроса о передаче помещения детской спортивной школы православной общине я решил сделать упор на коллег-депутатов, а было их тогда около восьмидесяти человек. В обсуждении с ними родилась идея: временно перевести юных спортсменов в новый Дом культуры народов Севера и в дальнейшем – в Центр культуры и спорта «Геолог». Его как раз достраивало геологоразведочное объединение «Ямалнефтегазгеология», возглавляемое знаменитым геологом – первопроходцем Ямала, Героем Соцтруда Василием Подшибякиным.

Нам удалось договориться с ним, а депутат горсовета Николай Рунов, заместитель гендиректора по строительству, пообещал взять спортшколу под своё крыло. При этом депутат, директор Дома культуры народов Севера Эмилия Эйхман согласилась временно выделить имеющийся спортзал. На таких условиях против передачи храма не был и окрсовет, чего не скажешь о партийном руководстве. Было ли с его стороны давление? Конечно, и довольно сильное. Однажды после разговора на высоких тонах первый секретарь горкома КПСС (фамилию обнародовать не буду) заявил мне: «Мы тебя уберем!» Я ему ответил: «Не вы меня выбирали, не вам и убирать». Психологически это переносилось, конечно, нелегко.

В то время Тобольскую епархию возглавил епископ Димитрий. Когда он приехал в Салехард для ознакомления с ситуацией и встречи с верующими, я пригласил его в здание городской власти, где в то время был окружком и горком партии, окрисполком и горисполком и другие структуры управления городом и округом. Встреча проходила на втором этаже административного здания в горисполкоме по ул. Республики, 72. Владыка пришёл на встречу, как и положено, в полном облачении, с посохом и в сопровождении представителей православной общины – небывалое по тем временам событие для управленцев и партийных деятелей. Мы разговорились и быстро нашли общий язык в понимании важности вопроса возврата здания православной общине.

При этом ни с его стороны, ни с моей давление не оказывалось. Занимая ответственный пост в структурах управления городом и будучи потомственным казаком, при этом крещёным (но по тем временам я конечно же не был верующим в сегодняшнем понимании, хотя без веры я не жил никогда), осознавая важность и сложность задачи, я всё же взял на себя ответственность пообещать владыке содействие и приложение максимума усилий в решении вопроса по передаче здания. В ходе беседы не обошли мы и риски, связанные с будущей реконструкцией храма, ведь стены здания простояли без нагрузки не одно десятилетие, и это следовало учитывать. Мои инженерные знания и опыт почти двадцатилетней работы в условиях Крайнего Севера подсказывали это.

Обращая внимание на существующую проблему и слушая его комментарии, я понял, что у собеседника, помимо духовного, есть и светское образование, о чём я и спросил у него. Оказалось, что он до семинарии окончил институт инженеров железнодорожного транспорта в Москве и трудился проектантом железных дорог, в связи с чем был и на Воркутинской железной дороге. Этот нюанс также способствовал контакту. В дальнейшем, заручившись поддержкой коллег-депутатов, я вынес вопрос о возвращении храма на сессию горсовета. 6 октября 1990 года должно было состояться заседание, – но председатель Совета на него не явился. Наверное, не смог поступиться принципами и ослушаться партийной установки. На правах заместителя мне пришлось вести это заседание городского Совета, теперь уже исторического события.

После представленного мною пояснения депутаты поддержали моё предложение и порядок его осуществления. Решение было принято: вернуть церковь верующим, спортшколу временно перевести в Дом культуры народов Севера, а затем – в спорткомплекс объединения «Ямалнефтегазгеология» «Геолог» после завершения его строительства. Возможно, тогда мы были одними из первых в СССР, кто, несмотря на противодействие партаппарата, решился на такой шаг. Тем более что при этом мы соблюли интересы и прихожан, и воспитанников школы. 10 ноября 1990 года состоялось торжественное богослужение в честь передачи здания Петропавловского храма.

7 сентября 1994 года казаки Назовского казачьего округа Обско-Полярной казачьей линии приняли участие в праздничном богослужении по поводу 100-летия храма. При этом наше решение не было однозначным. Мне приходили письма-жалобы от тех горожан, кто был против нашего решения. Они считали, что негоже заменять спорт «опиумом для народа». Так было, но время расставило всё на свои места.

Что представлял собой в начале 90-х Салехардский храм Петра и Павла?

А что представлял? Старинное здание, которое спроектировал немецкий архитектор, со снесённой колокольней, совсем снести во время богоборчества в 30-е годы прошлого века, видимо, не позволили крепкие стены, выложенные предками при строительстве. Наши прародители умели строить. Установив на стены крышу, это здание власть использовала для размещения переселенцев, и как складское помещение, и, как я уже упоминал, спортивную школу. Это использование и помогло в конечном итоге сохранить и вернуть его в лоно Православной Церкви и впоследствии восстановить. Усилиями небезразличных людей, при поддержке губернатора Ямала Ю. В. Неёлова в 1995 г. акционерному обществу «Ямал-2000» было поручено восстановление храма святых апостолов Петра и Павла. Проходило это не без проблем.

На это от имени казаков я и обратил внимание властей, а также общественности города в статье «Возродим всем миром» 25 мая 1996 г., опубликованной в городской газете «Полярный Круг». В ней предложил использовать исконную традицию россиян возведения церковных объектов всем миром, для чего учредить специальный Фонд финансовой поддержки реконструкции храма. Совместные усилия не пропали даром. Храм был восстановлен, и 26 апреля 1998 г. состоялся чин его освящения, который провёл епископ Тобольско-Тюменской епархии владыка Дмитрий.

Мне с Василием Васильевичем Корневым, атаманом Назовского казачьего округа Обско-Полярной казачьей линии, посчастливилось участвовать в этом историческом событии. Храм снова стал жить своей жизнью, а православные горожане получили свою обитель. С тех пор храм стал украшением города и центром духовности не только горожан, но и возрождения православия в Ямало-Ненецком автономном округе. Архитектурный памятник занял своё достойное место в городе на Полярном Круге.

С кем из священнослужителей, Валерий Иванович, Вам довелось общаться в ту пору?

Если кратко, то практически со всеми предшественниками современных священнослужителей города и округа. Помню иеромонаха, игумена о. Зосиму, который в конце восьмидесятых годов прошлого века вместе с матушкой Акилиной Есняцкой из Тобольска основали в Салехарде православную общину, о. Сергия, о. Вадима и о. Валерия из Тюмени. Разные люди, но свой след оставили. Особо отмечу о. Вадима, с которым мы и сейчас контактируем, хотя он давно переехал на юг Тюменской области и служит там в сельском храме. Кстати, с о. Вадимом мы начинали работу по созданию в Салехарде воскресной школы.

В Салехарде тогда он был один, православный священник, но работу по окормлению паствы вёл активно. Встречался и с казаками, проводил субботние службы во Владимирской часовне. Салехардцы помнят его и сейчас. Я полагаю, что именно он заложил основы взаимоотношения православного сообщества конца 90-х гг. прошлого века с жителями города. И конечно же, не могу не отметить епископа Димитрия, который в те времена возглавил Тобольскую епархию. Я уже говорил о впечатлениях от своей первой встречи с ним в Салехарде.

Насколько заинтересованно Вы отнеслись к обозначенной теме; как Ваше сердце откликнулось на призыв горожан; как сугубо религиозный вопрос увязывался с Вашим статусом городского депутата органа местного самоуправления – органа власти, не обязанного решать вопросы религиозного характера?

Я уже упоминал, что я потомственный казак, при этом в восьмом поколении. А у казаков, где бы и кем бы они ни работали, духовные основы имеют приоритет. Видимо, поэтому Всевышний и сподобил меня решать те вопросы, о которых мы говорим, и, в частности, по передаче храмового помещения святых апостолов Петра и Павла в Салехарде в 1990 г. Я и до настоящего времени занимаюсь этими вопросами как лично, так и с казаками, которых возглавляю на Ямале. Участвовал в закладке православного скита в районе фактории Лаборовая, помогаю в возведении церкви в с. Белоярском. Организовывал строительство и с казаками принимал личное участие в возведении Владимирской часовни в Салехарде.

Участвовал в решении вопросов по строительству часовни в с. Салемал. Организовал установку поминальных крестов на местах захоронения умерших на 501-й стройке в Салехарде и в тундре у ж. д. станции Обская г. Лабытнанги. В целом же усилиями казаков на Ямале появилось 3 храма, 4 часовни и установлено 5 поминальных крестов. Участвовали мы в сборе средств при строительстве главного храма Вооружённых Сил РФ в Москве, кафедрального храма в Салехарде. В этой деятельности придерживаюсь мудрости Серафима Саровского: «Если на вашу долю выпала честь строить дом Божий, примите это как великий дар Творца. Ибо десница Господня касается того, кто строит храмы, и многие грехи простит тому Господь». Вот как-то так. Поэтому делаю то, что могу, и то, что подсказывает сердце.

Присутствовали ли Вы на первой службе в переданном храме?

На первой, скорее всего, нет, но в дальнейшем при освящении храма святых апостолов Петра и Павла, а также казачьего храма в Обдорском остроге в честь иконы Божьей Матери «Всех Скорбящих Радость» – да. Мы с казаками в начале восстановления исторического храма помогали строителям. Ну а так, не один десяток лет регулярно присутствую на службе во Владимирской часовне архитектора А.В. Ополовникова, с которым был лично знаком и приглашал его для возведения памятных архитектурных объектов к 400-летию г. Салехарда. Слежу за порядком вокруг часовни. Зимой убираю снег. По мере возможности мы с супругой посещаем в Салехарде храм Петра и Павла, но приоритетом для нас является казачий храм, в правлении православной общины которого состою с момента её создания, хотя принимал участие и в собраниях православной общины храма Петра и Павла в период её становления.

Поддерживали ли Вы впоследствии связь с приходом, со священниками?

Да, конечно же. И стараюсь делать это постоянно.

Какое значение, Валерий Иванович, Вы, православный человек, потомственный казак, придаёте возрождению православных традиций в стране, у нас на Ямале? В чём, на Ваш взгляд, актуальность этой темы сегодня?

Материалисты отвергают духовные основы. Я придерживаюсь иной точки зрения. В человеческом житии правит добро и любовь к ближнему, а это не материальные, а духовные основы. Считаю, что мысли и слова обязательно материализуются. И всё доброе, как и злое, сотворённое человеком, возвращается к нему, его родным и близким, его роду. Это нужно помнить всегда. Не выставляя напоказ добродетель, помня, что озвученная добродетель перестаёт быть добродетелью. А к людям относись так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе!

Приведу слова клятвенного обещания, которое произнёс прадед моего прадеда Прохор Иванович Степанченко в присутствии станичного священника в 1872 году: «Я, нижеименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, пред святым его Евангелием и миротворящим крестом Господа, хранить верность его Императорскому Самодержцу Всероссийскому, исполнять свято законы Империи, творить службу по чистой совести и долгу присяги без всякого в чью-либо пользу лицемерия и поступать во всем соответственно звания мною принимаемого, памятуя, что я во всем этом должен буду дать ответ перед законом и Богом на страшном суде Его. В удостоверение сего, целую слова и крест Спасителя моего. Аминь».

Копию текста мне передали из архива, когда я собирал сведения о своей родословной, которую удалось составить пока с 1780 года. Для меня эти слова прародителя – святые. Я придерживался их в прежние годы, читал своим коллегам и детям. Теперь передаю внукам и продолжаю следовать, находясь на заслуженном отдыхе. Это одна из старинных реликвий нашей семьи.

Из книги Раисы Вокуевой-Белоруковой «И было Слово». Мужи, 2023

Пресс-служба ОПКЛ

г. Салехард

8 января 2023 года